Екатерина Флорова
Третий год медийное пространство лихорадят громкие скандалы вокруг эпатажных изречений «слуг народа». Откуда такой ажиотаж окрест скучной профессии и невысоких душ? Социальный заказ, полученный средствами информации? Завистливое око оттёртых от «закромов» нечиновников? Общий уровень морально-нравственной деградации? Атомизация общества, где «все воюют против всех»? Волчий аппетит государственных мужей и жён?
Нехорошо быть разбойником. Некрасиво. Неблагородно. «Стоп! — обидится, пожалуй, иной интеллектуал, заплутав в тонах, оттенках, полуоттенках смыслов, понятий, категорий. — Почему неблагородно? А как же знаменитый Робин Гуд? Разбойники тоже разными бывают…». Бывают, конечно, когда критерии добра–зла размываются до полной амбивалентности в мозгах; когда сдвиг окон Овертона, наделивших гопника великой душой, грозит «сдвигом по фазе»; когда дробление смыслов производит распад душ, а ревизия нравственности — растление.
Появлением в пантеоне доблестных героев Робин Гуд обязан Европе, которая, войдя в подростковый возраст, стала упрямо оспаривать заповеди Господни. «Апоптоз» культуры, длящийся не одно столетие, в нынешней фазе своей нагнал такого тумана в головах, что и Чайлд Гарольду не снился.
И всё же средневековый рэкетир, своим разумением вершивший Божий Суд, человечнее современных российских чиновников: он бедных не обижал и последнего не отнимал.
«Он был титулярный советник»
Что представляется нам при слове «чиновник»? Станционный смотритель Самсон Вырин, «сущий мученик 14-го класса, ограждённый своим чином токмо от побоев, и то не всегда»? Замордованный жизнью и придушенный нуждой Акакий Акакиевич? Классический «маленький человек» Макар Девушкин — титулярный чиновник с годовым жалованием, едва хватавшим на крохотную коморку на задворках Петербурга да на скудное пропитание? Хоть и был он рангом повыше пушкинского героя, но при его доходах нечего было и помышлять о женитьбе.
Он был титулярный советник,
Она — генеральская дочь;
Он робко в любви объяснился,
Она прогнала его прочь.
Этот романс А. С. Даргомыжского на стихи П. И. Вейнберга — о таких, как Девушкин, маленьких чиновниках, штулярах или титуляшках, как насмешливо их называли.
Чин IX класса «Табели о рангах» — это, что ни говори, не XIV класс, не самая низшая ступень социальной лестницы; это почти среднее сословие (титулярным советником был, например, А. С. Пушкин). Чина этого чаяли как манны небесной и зачастую трудились «своекоштно», то бишь бесплатно, надеясь на счастливый случай. Но фортуна редко распахивала объятия соискателю: чтобы прожить на скудное жалование в пышном Петербурге, приходилось подрабатывать ночными дежурствами, брать работу на дом и ночами корпеть над бумагами при тусклом свете свечи, которая тоже денег стоила, а то и, смиряя гордость, наниматься лакеями в дома богатых петербуржцев. И так всю жизнь, пока не настигнет одинокая старость, не подкараулит пьянство или нищета. «Что касается до чина, — говорит Гоголь, представляя читателю своего героя, — то он был то, что называют вечный титулярный советник, над которым, как известно, натрунились и наострились вдоволь разные писатели, имеющие похвальное обыкновение налегать на тех, которые не могут кусаться».
«Бедный чиновник»… В наши дни звучит как оксюморон. Язык не повернётся назвать так госслужащего XXI века — запросы не те, да и отсутствием аппетита не страдает.
Самсон Вырин, Акакий Башмачкин, Макар Девушкин… Кто из них ассоциируется у современного жителя России со словом «чиновник»? Назовите эти имена — и он рассмеётся вам в лицо. Так кто же? Всплывший на волне революции новый «хозяин жизни», высмеянный Маяковским, — пошлый, самодовольный, в меру хамоватый? О, вот это уже теплее…
«Закон — моё желание! Кулак — моя полиция…»
«Удар зубодробительный», к прискорбию, не фигура речи, ибо не единичны случаи, когда кулак оказывался единственным аргументом государственных мужей. То, передумав давать интервью, помощник экс-депутата сбивает журналиста, дабы под ногами не путался; то глава района по той же причине учиняет трёпку представителю «четвёртой власти». Нечего под горячую руку лезть!
Ну, а брань и вовсе, что песок морской, счёту не подлежит. Хамство сыплется на головы бедного электората как из рога изобилия. Положение, понимаешь ли, обязывает.
«Ну, что, граждане алкоголики–хулиганы–тунеядцы…» Какая знакомая фраза! Классика советского кинематографа, можно сказать… Как там дальше? «Песчаный карьер…» А вот и нет. И не мясокомбинат, и даже не ликёро-водочный; не пропитые рожи, и не фрики 1960-х… Дальше речь идёт о людях, честно всю жизнь трудившихся, не за страх, а за совесть. Они строили дома, учили детей, спасали жизни, ловили преступников и делали массу вещей, без которых жизнь остановилась бы, но потом стали старыми и беспомощными, а потому — ненужными. А потому новый этап их жизни из заслуженного отдыха переименован в «возраст дожития», а потому их право на достойную старость оспаривается теми, кто обязан его обеспечить. Низкие пенсии сегодня получают тунеядцы и алкаши, заявил депутат Волгоградской областной думы, а его землячка-парламентарий уподобила людей, доведённых до нищеты, лодырям и уголовникам. «От избытка сердца говорят уста»…
«…Вся эта бичевня <…> Одеты чёрт-те как <…> вот это быдло…» — негодует пресс-секретарь иркутского губернатора. А как, извините, могут выглядеть люди, потерявшие кров? Им негде жить, не во что одеться. Их имущество унёс паводок. Они пришли за помощью, веря в человечность властей. Чиновнице докучают их просьбы, её раздражает распоряжение шефа побывать на месте, где случилась беда, — не видит девушка «смысла туда таскаться».
«Сколько надо денег, чтобы тебя не считали «быдлом»?» — горько спрашивают люди, поставленные заевшимися и зарвавшимися трутнями на грань выживания.
Жаль, что недопустимость подобных норм понятна всем, кроме самих носителей да их протеже. За высоким покровителем как за каменной стеной, а посему уверенность в собственной безнаказанности, ощущение вседозволенности, глубоко укореняясь в душе, полагают начало прямым притеснениям. Уже будучи уличённой в хамстве, чиновница, издевавшаяся над людской бедой, дерзко отрицала неоспоримые факты, надеясь на заступничество губернатора. Надежды не сбылись ввиду громкого резонанса, но девушка, закусив удила, намерена засудить журналистов, а для начала с 19-й попытки уволен фотограф-видеооператор пресс-службы губернатора. Хоть и не причастен он к скандалу, но «волчий билет» получил.
На беду, круговая порука, кумовство, коррупция — вся эта фамусовщина бывает подчас сильнее любого закона. Меж тем Библия предостерегает от неосмотрительного поручительства, неполезного в первую очередь для самого поручителя.
Очевидно, мудрое духовное поучение доходило бы до сознания быстрее, если бы протеже разделяли ответственность со своими ставленниками.
Эпидемия хамства и чиновничьего произвола охватила «от Москвы до самых до окраин» Башкирию, Бурятию, Чувашию, Карелию, Хакасию, Крым, Дагестан, Кабардино-Балкарию, Татарстан; Красноярский, Хабаровский, Краснодарский и Ставропольский край; Псковскую, Ульяновскую, Ивановскую, Брянскую, Курскую, Самарскую, Саратовскую, Иркутскую, Свердловскую, Томскую, Челябинскую, Курганскую, Калининградскую, Волгоградскую, Ярославскую области — «широка страна моя родная».
Антирейтинги чиновников-хамов исчисляются десятками имён, приближаясь к трёхкратным величинам.
Головокружительная карьера дезориентирует чиновников, попавших не на своё место. Восприняв слово «власть» как синоним вседозволенности, они дерзко переступают границы в отношениях, крушат нравственные опоры собственной личности.
Когда отказывают внутренние тормоза, можно на резонный вопрос: «Почему?» — обстоятельно ответить: «По кочану». И если уж не «хлопнуть в рыло», то хотя бы озвучить высокую вероятность подобного сценария. А что делать, если «холопы» берега путают — «права качают»? Приходится популярно объяснять, а в случае чего — и тюрьмой припугнуть, чтоб не докучали глупыми вопросами: когда, к примеру, дорогу проложат. А ты кто такой, чтобы интересоваться? В самую последнюю очередь! Когда погасят долги по зарплате? Да никогда!
Искушение властью — одно из трёх искушений, отвергнутых Иисусом Христом в пустыне, самое лукавое и наиболее хитросплетённое. Эх, видели бы опасность соблазна удельные царьки и князьки, может, реже бы низвергались в пропасть гордыни с карьерных высот. Может, не спешили бы выказывать презрение, ненависть к людям и желание пристрелить, чтобы «остальные успокоились». Может, не делали бы широких барских жестов, унижающих человеческое достоинство, наподобие экс-главы Чувашии, который заставил подпрыгивать сотрудника МЧС, выдавая ему ключи от новой спецтехники. Пошутил, мол, запанибратски. Как, однако, ни шути, воображение стороннего человека в лучшем случае нарисует в памяти конфетный фантик «Ну-ка отними!».
«Если поступаете с лицеприятием, то грех делаете и пред законом оказываетесь преступниками. Кто соблюдает весь закон и согрешит в одном чем-нибудь, тот становится виновным во всем» (Иак. 2, 9–10), — увещевает Апостол. Наглядный пример — бывший глава Печорского района Псковской области. Перемежая непечатными словами пьяный спич, он набросился с бранью на сотрудника ДПС, который, заподозрив неладное, остановил для проверки нетвёрдо двигавшийся автомобиль чиновника. Ну, выпил водитель за компанию четыре стопки виски — повод был. Право имею. А у тебя какие права? «Я глава администрации, меня выбрали! А ты кто такой? Ты «шестёрка»! Ну что ты мне сделаешь? Ничего ты не сделаешь!» Воистину, «гордость — мать всех пороков»!
«Не по чину берёшь»
Этот упрёк бросает городничий в Гоголевском «Ревизоре» квартальному. Брать бери, да не зарывайся. Как эволюционировала памятная со школы фраза?
С отвращением смотрит классик советской литературы В. Маяковский на «мурло мещанина» — благообразного с виду чиновника, умело мимикрирующего в любой среде. «Прибавка к жалованью» и «тихоокеанские галифища» — предел желаний, что, собственно говоря, и приводит в бешенство «агитатора, горлана, главаря». За «уютные кабинеты и спаленки» его персонаж удостаивается прозвища «дрянь». А ведь сытый и довольный жизнью офисный работник не распускал ни язык, ни руки.
Загляни громогласный поэт краешком глаза в наши дни, погуляй по просторным коридорам Госдумы, где пишутся законы для себя, любимых, — и, пожалуй, потерял бы он дар речи, и от бичующих слов остались бы одни буквы.
Да, не тот был размах сто лет назад, не тот! Эка невидаль прибавка к жалованью! То ли дело кинотеатр, торговый центр, несколько заводов, детсадов, санаториев и (внимание!) детская поликлиника в личной собственности, как у экс-главы Клинского района Подмосковья, — более 1700 объектов на общую сумму 10 млрд рублей. Вот это размах! Список имущества, «непосильным трудом нажитого», зачитывали в суде 10 часов. Жаль, коварно изъяли, когда уже и чемоданчики для побега за кордон были собраны.
Растут аппетиты, а с ними оттачивается изобретательность. Вспомним интермедию Аркадия Райкина «Принесите справку, что им нужна справка, что вам нужна справка, что нам нужна справка». Смешно? Разумеется. Грустно? Несомненно. Опыт, великий наставник, научил подстилать соломки, общаясь с чиновниками-бюрократами, заглядывающими в карман посетителя. Менее чем через 10 лет герои «Кабачка «13 стульев»» в исполнении Спартака Мишулина и Рудольфа Рудина продемонстрировали героя, закалённого в хождениях по инстанциям. Но чиновник-то тоже не дурак — эволюционирует, совершенствуется. В 1960-е ему бы и в голову не пришло затребовать у агрария справку об отсутствии древлян на фермерском участке по абсолютно демократической цене — всего миллион рублей. А наши современники додумались. Прямо-таки гордость берёт за подмосковных чиновников, отправивших сыровара за справкой в далёкий VII век на территорию Украины. Хорошо, ему удалось бумажку добыть — не обиделся.
А ведь люди, загнанные в угол, и к Небу возопить могут, а самые отчаявшиеся, чего доброго, в досаде пожелают: «Чтоб ты подавился!» Что, ежели недобрый посыл материализуется, как случилось с иркутским чиновником, который во время обыска, пытаясь съесть вещдок, подавился-таки?
«Я волком бы выгрыз бюрократизм
Патетический возглас В. Маяковского был тем избытком сердца, от коего говорят уста. Советский бюрократизм был отвратителен и уродлив. Но если зачастую он объяснялся неумением и нежеланием работать, то его последыш, бюрократизм нынешний, мутировал, выпятив на первый план шкурный интерес.
Яркий пример — мытарства почётной учительницы из Тулуна, которой власти отказываются компенсировать ущерб от наводнения: буквочка в паспорте не та — вместо «д. Паберега» место прописки обозначено как «с. Паберега». Работать всю жизнь буквочка не мешала, налоги платить не препятствовала, а исходатайствовать законные деньги за подтопленный наводнением дом ну никак невозможно! Чтобы получить новый паспорт с правильной пропиской, пожилая женщина должна сама раскошелиться, да ещё подтвердить все прочие документы в суде.
А пока пенсионерка обивает пороги инстанций, выкладывая каждый раз по паре тысяч на такси, поскольку автобусы из деревни ходят лишь раз в неделю, чиновники разорённой паводком области заняты делёжкой 336 млн, выделенных иркутским губернатором из бюджета на их премирование. Удостоиться вознаграждения, равного подчас размеру годового дохода, несложно — стоит одному представителю администрации побывать в зоне ликвидации всего лишь день. А несознательные граждане докучают и докучают своими бедами: отсутствием отопления в затопленных домах, сыростью, грибком на стенах, аварийным состоянием жилищ, не желая понимать: бюджет не безразмерный! И разводят премированные госслужащие руками: ничем, дескать, помочь не можем.
Выбрасывают из правового поля всех: и тех, кто в помощи нуждается, и тех, кто мог бы накормить страну. Чтобы добиться разрешения на постройку коровника, фермер вынужден выложить миллионы за справки от экологов, замеряющих громкость мычания коров, объёмы выделенного ими метана и время высыхания краски в коровнике.
Налицо кризис чиновничье-бюрократической системы, зародившейся ещё в XVII веке. Известно, что слово «кризис» означает тупик — конец, где гибнет «путь нечестивых».
«Всё вокруг колхозное, всё вокруг моё»
Прочно укоренившись в советское время, фраза эта, порхавшая песней в эфире, дала обильные всходы в годы «перестройки», посему неудивительно, что люди, рвущиеся во власть, чают не послужить народу, а обогатиться за его счёт. Так, студенты без обиняков признаются: госслужба для них — «сказка с золотым дождём», синоним «безбедной жизни». Здесь и сейчас. Абстрактное и туманное «потом» обрушивается внезапно, неожиданно, беспощадно вместе с расплатой и иногда прозрением, таким пронзительным, что вынести его не каждому под силу.
Суд совести оказался, например, беспощаднее общественного порицания для бывшего вице-губернатора Тамбовской области, попавшего под следствие. Оглянувшись назад, экс-чиновник увидел пустую жизнь без моральных принципов и устоев. «Это ужасная песня про идиота во власти, потерявшего берега», — написал он в предсмертной записке. Столоваясь из государственной кормушки, распределитель общественных благ этого не замечал.
Экс-министр социальной политики Красноярского края украла более 2 млн рублей у ветеранов войны. «Что охраняешь, то имеешь»: обязанная по роду службы заботиться о фронтовиках, она не один год нагло и цинично прокручивала колоссальные суммы, выделенные на подарки старикам. Два с лишним миллиона рублей, отпущенных на бытовую технику для ветеранов, ушли на покупку гаджетов и техники для чиновников: цифровые приставки, автомагнитолы, морозильный ларь, жидкокристаллические телевизоры, карты памяти и держатели для телефонов, стиральные и посудомоечные машины, керамические электроплиты и даже пять кухонных вытяжек — такая вот социальная политика края. Небо вопли обиженных стариков слышало, они — нет.
Умение видеть себя со стороны — великий дар Божий. Без него — никак. Без него — духовная инвалидность. Но как это объяснишь тому, кто жизненные ориентиры выстроил в иной системе координат? Как объяснишь это тем, кто уверен в собственной непогрешимости? Как объяснишь это министру, шикующему в заграничных командировках? Подумаешь, полтора миллиона в сутки за номер в отеле! Подумаешь, из бюджетных средств! «Есть нормативы, мы в них вписываемся» — и точка.
Лет десять назад близкая знакомая, живущая на Украине, огорошила родственников: её муж баллотируется самовыдвиженцем в местные органы власти. На ироничный вопрос, что он там забыл, последовал честный ответ: «Хоть наедимся вдоволь. Надоело с хлеба на воду перебиваться».
К счастью, депутатство не случилось. Почему «к счастью»? Да потому что нелегко было бы несостоявшемуся управленцу держать ответ на совестном Суде, окажись он у общественной кормушки.
Желание подвизаться в предвыборных марафонах у украинского знакомого пропало, но на просторах Интернета он выступает как кристально честный борец против российского почему-то чиновничества.
«Один с сошкой, семеро с ложкой»
Может, лихоимство и ручки, воровато шарящие по «закромам родины», не от хорошей жизни? Может, детишки по лавкам плачут, каши просят, а жена с сумой по улицам бродит? Да нет, грех жаловаться: средняя зарплата депутата позволяет концы с концами свести. Скитаться по съёмным квартирам тоже не приходится: около 100 кв. метров «парламентского» жилья гарантировано, на обустройство семейного гнёздышка выделяется единовременное пособие — пол-оклада на депутата и четверть на каждого домочадца. Квартплата оплачивается из государственного кармана, как и медицинская страховка, мобильная связь, машина и перелёты. Отдохнуть от трудов праведных за 42 дня оплачиваемого отпуска опять-таки реально. Ну, и как же без помощников? Депутату не возбраняется иметь свиту численностью в семь человек. Все условия тебе созданы — радей о благе народном да горя не знай.
Оно, конечно, неплохо бы порадеть «о сирых и вдовицах», да боязно: а ну как на шею сядут? «Их много, а мы одни»… Вот и думают думу светлы головы, как бы беды такой не допустить: то «на воздух» налог предложат, то «на воду»; то сбор грибов да ягод данью обложить удумают; то идеей воскресить советский налог на бездетность по населению жахнут; то дачников прижучат, чтобы, не приведи Бог, лишняя копеечка не завелась… Самые заботливые вышли с почином деньги на смерть централизованно у граждан изымать: а ну, как сами распорядиться не сумеют? Что ни день, то новая инициатива, и всё исключительно ради всеобщего благоденствия.
«Если бы многие из государственных людей начинали своё поприще не бумажными занятиями, а устной расправой дел между простыми людьми, они бы лучше узнали дух земли <…> и не заимствовали бы потом из чужеземных земель нам неприличных нововведений», — мечтал в своё время Николай Васильевич Гоголь. Его бы слова да им в уши, только не услышат ведь: не до размышлений о смысле жизни, когда Золотая Антилопа копытцем бьёт, — надо успеть урвать, да побольше.
А «парламентский туризм»! В 2019-м, согласно открытым источникам, слуги народа посетили с официальными визитами Румынию, Словакию, Сербию, КНДР, Катар и др. Как бы мы жили без этого бесценного вклада в наше светлое настоящее?
Географию посещаемых стран планируется расширить, хотя и терпят парламентарии нечеловеческие лишения, довольствуясь скромными суточными. Впрочем, они не теряют надежды умножить их как минимум в 7 раз.
Может, хоть на местах «отцы родные» безвылазно пекутся о вверенном им населении? Не надейтесь! Иркутский губернатор, к примеру, в 2018 году четырежды сходил в отпуск и 124 дня провёл в командировках: Франция, Монголия, Куба, Китай, Италия, Белоруссия…
Полезные начинания, впрочем, тоже случаются. Так, в татарстанском селе Елантово, наконец-то, сбылись 20-летние чаяния людей: небезопасный железный мост заменили новым — пластиковым. Через две недели после помпезного открытия мост пришлось демонтировать ввиду наступившей зимы, превратившей его в каток.
Не менее пышно обставили торжественное открытие тёплого туалета в одной из школ Орловской области, который обошёлся государству в 909 тысяч рублей.
В своё время Пётр I задумал «Табель о рангах», чтобы социальное достоинство определялось не знатностью происхождения, а заслугами перед обществом. За пару-тройку столетий мы умудрились утратить и то, и другое.
«Сытый голодного не разумеет»
Советы есть пирожные в отсутствие хлеба — стойко наметившаяся в чиновничестве тенденция разводить рукой чужую беду. Лукавство, расщепившее личность, велит словам жить отдельно от сердца; оно же, ожестевшее, не щемит от сотворённой неправды.
Власти разных уровней, увлечённые кормёжкой самих себя, преумножая расходы на собственное содержание, о народе не забывают, морально поддерживают. Одни рекомендуют есть крапиву, другие призывают затянуть пояса. Хотелось бы, конечно, на примерах поучиться, да воть беда: статус советчикам не позволяет.
Всех, несомненно, превзошла экс-министр труда и занятости Саратовской области, встретившая в штыки предложение коллег повысить прожиточный минимум в регионе аж на 500 рублей. 3,5 тыс. рублей в месяц — самое то для удовлетворения «минимальных физиологических потребностей». Вредно старикам роскошествовать, рассудила молодая женщина. Куда полезнее бегать по магазинам в поисках скидок — и ум навостришь, и на фитнесе сэкономишь, а «макарошки всегда одинаково стоят». Вооружившись калькулятором, чиновница рьяно доказывала областному депутату преимущества «диетического питания»: «Вы станете моложе, красивее и стройнее!». Однако оппонент, твёрдый орешек, решил на себе выкладки проверить. Министр была права: не прошло и недели, как депутат постройнел на 6 кг. Правда, опыт пришлось свернуть по причине истощения. «В концлагерях тоже жили люди», — резюмировал народный избранник.
Сама же чиновная дама экспериментировать не стала — негоже при такой должности макарошками питаться, тем более что зарплата позволяет: ежедневный доход «гуру-диетолога» почти равен двум месячным пенсиям «заевшихся» стариков плюс скромная материальная помощь — 200 тыс. рублей в год.
Пресловутые двойные стандарты пустили метастазы и в знаменитый жилищный вопрос. Одна норовит согнать столичных пенсионеров в спальные районы, дабы заселить центр Москвы «платёжеспособной аудиторией»; другой рекламирует 20-метровые квартиры. Третья, напротив, рекомендует студентам приобрести недорогое жильё: «Пусть это 50 квадратных метров, но для начала неплохо».
«Страшно далеки они от народа»
Когда люди, призванные к социальному служению, одержимы эгоизмом, страна погружается в фантасмагорическую антиутопию.
Тогда министр культуры республики может закрыть на всё воскресенье музей ради свадьбы собственной дочери, а глава пострадавшего от наводнения района — бросить всю технику на откачивание воды из своего коттеджа, пока люди тонут. Как правило, очень быстро название должности таких чиновников обрастает частицей экс-.
Хамство и чванство помогают лишь карабкаться по головам к вожделенной кормушке; но, чтобы оказаться на высоте, не грех элементарной культурой обладать, да и уважение к людям не помешает, чтобы удар вернувшегося бумеранга не стал смертельным, чтобы благородный Робин Гуд не оказался ненароком Геростратом.
«Государство — это Я!». Одно время афоризм сей, приписываемый Людовику XIV, трактовали как апофеоз эгоцентризма и монаршей вседозволенности, хотя в контексте его полемики с парламентариями он мог звучать так: «Напрасно вы думаете, что государство —это вы; нет, государство — это я!». По сути, король-солнце провозглашал личную ответственность, в отличие от избранников общества, не всегда стратегически мыслящих, и был прав.
Водится за временщиками-политиками такой грешок — поплёвывая свысока на копошащихся внизу человечков, законы для себя, любимых, сочинять и даже награды лично себе вручать. Лафа сатирикам: просто поведай, как, допустим, глава райцентра удостаивает себя лично звания «Почётный гражданин района», или торжественно открывает памятную доску самому себе, или награждает почётным знаком «Меценат города» дражайшую супругу, — и ядовитый памфлет готов.
«Если что <…> и страну сдадут», — предостерёг Президент. Ещё как сдадут! Уже сдают, когда, щеголяя роскошными шубами, вручают живущей в нищете блокаднице медаль и… пирог. Главное ведь не подарок, а внимание. Только можно ли назвать подарком форменную подачку, а вниманием — циничный пиар?
Сдают, когда, продолжая получать депутатскую зарплату в России, уезжают на ПМЖ в Чикаго и оттуда вещают о свалившемся на голову счастье. Сыр там вкусный и зоопарк бесплатный.
«Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» (Мф. 20, 25), — предостерегает Спаситель учеников, занявшихся «делёжкой портфелей».
Исторически сложилось, что идея общественного служения (в частности, высших слоёв —низшим сословиям) была в России скорее нормой, чем недосягаемым идеалом. Однако в советские уже годы, когда страна взяла курс на созидание сытого земного рая, выражение «слуга народа» приобрело явно иронический характер. Ныне же устроители справедливого бесклассового общества дают мастер-класс крепостничества свергнутым ими буржуинам. Так, хабаровские власти продали бизнесмену общежитие вместе с проживавшими в нём людьми, присвоив дому несуществующий адрес. Новый барин взвинтил стоимость квадратного метра в двадцать с лишним раз, а провернувшие сделку чиновники умыли руки: дόма-то нет на карте.
«Вы сами нарожали таких», «Не надо было столько рожать»… Да и вас самих государство не просило появляться на свет. В каких только ситуациях не изрекают чиновники эти и подобные им фразы: вышвыривая, например, многодетную семью на улицу без права предоставления другой жилплощади или снимая инвалидность с детей, имеющих пожизненные неизлечимые заболевания, едва совместимые с жизнью. Примеры такого бездушия невольно вынуждают людей ностальгировать по временам СССР, где многодетную мать почитали как героиню, а государство в лице его чиновников не казалось народу безжалостным Молохом.
Правда, в этом случае из поля зрения ускользает весьма немаловажная деталь: народовластие, ради которого в 1917-м были пролиты реки крови, в наши дни, достигнув по попущению Божию дна, лишь обнажило свою сокровенную суть, — возможно, для того, чтобы идея монархии перестала казаться утопией людям, продолжающим верить в фантомы «свободы, равенства, братства».
P. S. Статья была написана до пандемии, ещё в январе. Мир с тех пор изменился — чиновники остались прежними. Более того, как показали два последних месяца, это была лишь лёгкая разминочка перед антихристовой войной, объявленной народу.