Четверг, 28 марта
Shadow

Откуда приходит радость?

21:12 31.01.2020ВЕРУЮОткуда приходит радость?Елизавета Калмыкова

Уютное белое облако занавесило окно. А за окном снег энергично вальсировал неизвестно в каком направлении.

«Сверху ли, снизу ли? — Одному снежному ангелу и вестимо, — подумала Анна. — Вон он где, небось, сидит — дирижирует снегопадом…».

Верхушка старой берёзы чуть заметно кивнула.

«Не прошлогодний и даже не вчерашний, а самый что ни на есть новогодний тёплый снег!» — продолжала свою мысленную игру девушка. Распахнув окно, она запрокинула голову и попыталась охватить взглядом ослепительно белое небесное зарево. «Волшебниковый пух» из детства наполнил всё зримое пространство тихим прозрачным звоном. Анна медлила возвращаться к будничной круговерти, пытаясь припомнить что-то самое важное. Давно позабытое, но всегда ожидаемое «самое важное»… В детстве оно всегда сбывалось, особенно под Рождество. Но как ни пытай память, ничего особенного не вспомнишь. Это и чýдно и чуднó! Не потому ли всю последующую «взрослую» жизнь мы ищем приметы того самого сбывшегося несбыточного?..

Откуда берется печаль?

Нанизывая снежинки друг на друга по невидимым лекалам, ветер тиснил затейливые кружева на стекле. Несмотря на сказочную светлость дня, на сердце Анны было неспокойно. Мысль о неслучайности вчерашней встречи не покидала её, успев войти в сердце ноющей, пока ещё не осмысленной болью.

Не сразу она узнала в рыжеволосой женщине, победоносно чеканившей шаг по вчера ещё обнажённому асфальту, университетскую подругу Александру.

Когда-то связь с ней оборвалась столь же внезапно, сколь стремительно завязалась и успела окрепнуть их дружба.

Анна могла набросать по памяти портрет даже однажды виденного прохожего, но, встретившись взглядом с перевоплотившейся Сашей, спокойно прошла мимо. Правда, сделав несколько шагов, она была остановлена каким-то наитием и, обернувшись, неожиданно для себя крикнула вслед незнакомке: «Саша! Ты?!».

В глазах напротив вспыхнули тусклые огоньки отражённой уличной лампы.

— Анька? Подруга! Надо же!.. Ты Снегурка, что ли?! — Больше десяти лет прошло, а ты как замороженная! — засмеялась неестественно громко Саша.

— Зато ты очень изменилась, — смущённо произнесла Анна. — Новое амплуа роковой леди?

— Да ладно тебе! Обычное амплуа современной женщины. Свободной женщины, заметь!

— Ты не замужем?

— Чур меня от эдакой напасти!

— Но почему…

— Ты серьёзно? «Босая, беременная, на кухне» по-прежнему твой идеал?

Саша снова окатила взрывной волной смеха мирно дремавший сквер…

— Ну и что? Преуспела?

— Нет. То есть не знаю. Я ведь тоже… В общем, не сложилось…

— Ну вот, что и требовалось доказать. Нутром-то чуешь, что хорошее дело браком не назовут. Ну, а вообще… на амурном фронте как? Для себя, для настроения… — Саша красноречиво хлопнула опахалом наращенных ресниц.

— Я же говорю: не замужем, — на сей раз как-то неуверенно повторила Анна и, сама не зная почему, виновато опустила глаза.

— Ну, ясно всё с тобой, подруга: принцы, принципы и прочая идиллическая чушь. Боже! Девушка, вам тридцать четыре или четырнадцать?

В голосе «свободной женщины» послышались сипловатые нотки бывалого вояки, и Анна вдруг почувствовала себя старой и страшно утомлённой.

— Ладно, ещё не всё потеряно, — снисходительно заметила Саша, вдохновлённая уступчивой растерянностью подруги. — Я помогу. Ты просто обязана овладеть искусством флирта!

— Зачем? — тихо спросила Анна и, сделав над собой усилие, подняла глаза.

Александра не спешила ответствовать, что-то деловито и сосредоточенно разыскивая на дне сумочки. Воспользовавшись паузой, отведённой ритуалу воскуривания сигареты, Анна попыталась разглядеть подругу.

Что так изменилось в её лице? Тот же мягкий овал, те же приятные черты, отточенные искусным макияжем… Да, конечно, это она — моя пропавшая Сашка… Только откуда взялся этот жадный чувственный рот?

В ответ на это вопрошание ярко очерченные губы Александры округлились и выпустили облачко едкого дыма. Девушка невольно отшатнулась.

— Да не воображай ты, чай не принцесса, — ухмыльнулась Саша. — Лучше скажи: помнишь, как к отцу Андрею меня водила?

— Конечно. Ты ведь хотела покреститься…

— Было дело. И я помню.

— И что? Почему пропала?

— Да хандрила я тогда. А потом Сергея встретила, и понеслось. Другая жизнь!

— Ты ведь замуж за него собиралась?

— Я-то собиралась, а он… В общем, он мне открыл другие горизонты. Но это не для твоих девичьих ушек.

Левый глаз Саши сверкнул и сощурился.

— Теперь это неважно, всё к лучшему! Смотри на меня, подруга, и учись! Видишь: перед тобой самодовольная и самодостаточная особа, не нуждающаяся ни в каких «костыликах» в виде мужей и бородатых сказочников.

— Ну зачем ты, Сашка? При чём тут «костылики»? Чем ты живёшь? Чему радуешься, чем дышишь?

В этот момент воспалённый рот Саши раскрылся и выпустил очередное дымное колечко. Анна случайно втянула устремившуюся ей навстречу ядовитую змейку и, шмыгнув носом, громко чихнула.

И снова Александра разразилась безудержным смехом.

— Enfant terrible! Боже! Не могу! Это невозможный ребёнок!

Успокоенная потешной неловкостью подруги, она вдруг примирительно сказала:

— Ладно, договорились: беру тебя на поруки. Для начала сброшу тебе кой-какие ссылочки киношные. Посмотришь на досуге. Узнаешь, наконец, что такое адюльтер и вся эта… взрослая игра. Давно пора! Ты-то чему радуешься? Своему инфантилизму?

— Что ты имеешь в виду?

— Увидишь. Верь мне: скоро жизнь заиграет для тебя новыми красками. Всё, побежала! Жди, малышка, письма от наставницы!

Небрежным и властным мановением руки Александра притянула Анну к себе. Девушка почувствовала головокружение от странно-притягательного и одновременно отталкивающего дурмана её сладковатых духов, смешанных с горечью табака.

Через несколько секунд высокая фигура Александры растворилась в дымке сумерек, а ошеломлённая встречей Анна в задумчивой рассеянности шла домой.

«Что произошло? — спрашивала она себя. — И что уже никогда не сможет произойти? Неужели Александра права и она в самом деле проспала в мечтательном ожидании что-то невосполнимое? Неужели предчувствие сказки, которое до сих пор жило в ней, пронизывая золотыми приветливыми лучами её мир, и было подлинным искушением, укравшим годы юности?..»

Всю ночь резкий, шквалистый ветер бросал мятежный клич, и бесцеремонно стучала по карнизу тяжёлая поступь ледяного дождя… Смятенный дух коснулся сердца Анны.

«Почему? — снова вопрошала молодая женщина, прислушиваясь к тревожным звукам разыгравшейся стихии. — Разве я предала первую любовь? Или мечта о ней взяла душу в заложницы и помешала жить реальной жизнью? К чему эта злая Сашкина ирония?»

Долго лежала Анна с открытыми глазами и пристально смотрела на красное пятнышко еле теплящейся перед распятием лампады. Под прицелом влажного взгляда огонёк постепенно стал расти и расползаться, превращаясь в струящееся алое полотно.

И вот уже раскачивается на волне снояви белый гриновский парусник, а Анна смотрит на него в благоговейном ужасе с берега. Так хочется преодолеть земное притяжение, оторваться от земли и взлететь! Она сжимает до боли ладони, чтобы ветер не расхитил силу её голоса, и зовёт кого-то. Но корабль уже стремительно отдаляется, а навстречу ей несётся серая грязная птица, отдалённо напоминающая чайку. Птица спланировала над её головой, взвизгнула и закатилась хохотом. Анна проснулась.

Безмятежное утро сияло чистотой — выпал долгожданный снег.

«Всё-таки я сказочница», — призналась самой себе девушка.

Предстоящий день обещал быть мирным. Лишь воспоминание о вчерашней встрече отбрасывало тоскливую тень на его светлую перспективу… Причину этой тоски Анна разгадать не могла, но продолжала испытывать себя. Сердце подсказывало, что не страх перед одиночеством и напоминание о скоротечности времени ранили его. Так что же?

Так хотелось поскорее выбелить сегодняшним тёплым снегом вчерашнюю холодную изморозь! Анна знала, что, пока не отыщет ответ, легкокрылая её радость не вернётся.

Девушка сдвинула штору и закрыла створку окна. Снежное облако, дремавшее на карнизе, дрогнуло, и пушистый комочек упал ей в руки. Улыбаясь, она смотрела, как одна за другой гасли крупные звёзды снежинок, превращаясь в воду… На ум пришли её собственные однажды родившиеся строки:

Черты заветной не переступить,
Чужой свободы не коснуться.
Хочу вздохнуть вольней и улыбнуться,
Чтоб в сотый раз лёд жизни
в воду растопить.

Так вот она, разгадка… Я ведь не сумела растопить Сашкин лёд. Ни тогда, десять лет назад, когда она была ещё рядом; ни теперь, когда я позволила ей посмеяться над самым сокровенным. Растерялась, струсила под натиском её пустой бравады. И постеснялась своей «невзрослости»…

Вечером Анна получила маленькое послание от Александры:

«Анька, подруга, прости: ликбез отменяется. Сегодня снег выпал — такой чистый, лёгкий. А мне тошно стало!..

Да, вьются вокруг меня мотыльки. Много-много — тучи мотыльков! Но если бы ты знала, как я устала от этой тучной пустоты. Ничему радостному я тебя научить не смогу, а вот ты… Ты всегда была добра. Даже теперь, когда я смеялась над тобой. Просто позавидовала: такая ты ещё юная! И всё у тебя впереди. А я, представь, даже влюбиться не могу…

Ты и вправду «женщина-ребёнок», но это дорогого стоит.

Твоя заблудшая Звезда

P.S. Если в курсе, скинь мне адресок храма, где служит отец Андрей. Может, доберусь»

«Слава Богу! — подумала Анна — «самое важное» сбылось…»

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *