09:39 08.08.2019ЦЕРКОВНАЯ ЖИЗНЬО «Боге в душе»Николай Цыганов
Часто люди духовно расслабленные не приемлют внешней стороны земной жизни Церкви, самоуверенно заявляя о том, что им не нужны «посредники» между ними и Богом в лице православного священства. «Какая необходимость посещать храмы и богослужения? Достаточно иметь Бога в душе и жить по совести», — восклицают они, забывая, что Церковь учреждена Богом, а не людьми.
Для христианина наиболее привычная и «проторённая» дорога жизни во Христе — это семья, «малая церковь», где муж полагается главой в уподобление Христу как главе Церкви, а жена и домочадцы составляют «тело» малой церкви. Вторая дорога, в большей степени уже небесная, гораздо более тяжёлая, но при этом и более благодатная, — монашество. Человека, выбравшего монашество, постригают в «ангельский образ». Для мирской жизни монах или монахиня умирает. Православная Русь не знала разводов, но, если один из супругов принимал (случалось, и насильственно) монашество, другой считался овдовевшим и имел право вторично вступить в брак.
Земное супружество имеет целью соединение двоих во Христе во «едину плоть» по образу единства Господа Иисуса Христа и Церкви и/или Лиц Пресвятой Троицы. Именно поэтому семья — основа общества. Соединённые Богом в едину плоть и живущие в честном браке праведной семейной жизнью супруги могут быть не менее святы, чем принявшие монашество. Они подпадают под то благословение брака, которым Бог благословил брачный союз ещё в раю, а потом подтвердил и освятил это благословение присутствием Иисуса Христа на брачном пиру в Канне Галилейской. И если Православие провозглашает семью «малой церковью», то оно же говорит и о том, что конечной целью творения мира является создание Церкви — богочеловеческого организма. Основанием и Главою Церкви навечно является Господь Иисус Христос, а все пожелавшие стать православными христианами составляют тело её. Церковь — учреждение вечное, в котором человек и потенциально всё человечество соединятся с Богом во Христе по образу соединения в Нём двух естеств или природ — человеческой и Божественной: неслитно, неизменно, нераздельно и неразлучно, как определил IV Вселенский собор в 451 году в городе Халкидоне.
Однако Церковь земная не только мистическое тело Христово, но земное образование, имеющее черты определённо организованной системы, представленной храмовой, обрядовой и деятельной стороной. Именно эта — внешняя сторона церковной жизни многим представляется чем-то формальным, не существенным.
Вспоминаются два примера из истории Великой Отечественной войны.
В городе Краснодоне, оккупированном фашистами осенью 1942 года, было создано подполье, члены которого, вчерашние старшеклассники, будучи пламенными патриотами в душе, активно проявляли патриотизм и вовне. Они совершали диверсии против фашистских оккупантов, вредили им чем можно, листовками информировали население о положении дел на фронте. Поджог юными подпольщиками фашистской биржи труда спас более пяти тысяч человек от угона на работы в Германию. Группа просуществовала всего три месяца. В ночь с 8-го на 9-е февраля 1943 года фашисты казнили детей-подпольщиков, сбросив их, едва живых после пыток, в угольную шахту… Людям старших, даже послевоенных поколений о героях-краснодонцах рассказывать не надо: все или читали «Молодую гвардию» Фадеева, или видели фильм, снятый по этой книге, восхищались детьми-героями, оплакивали их гибель. И почти всю войну, начиная с 1941 года (в том числе и одновременно с оккупацией Краснодона), фашистами была оккупирована столица одной из Прибалтийских республик. В настоящее время это столица самостоятельного государства в Прибалтике, где очень любят вспоминать недобрым словом советских «оккупантов» и чествовать бывших пособников фашистского режима. В годы Великой Отечественной войны и в этой столице было организовано молодёжное подполье. Ровесники краснодонцев собирались на конспиративной квартире, произносили друг перед другом пламенные речи, в которых с ненавистью клеймили фашистских оккупантов, горячо заявляли о собственном патриотизме… Примерно через полгода после возникновения группы на контакт с молодыми подпольщиками с огромным трудом вышел командир партизанского отряда, действовавшего в окрестностях города. Он «похвалил» ребят: «Вы прекрасно законспирировались! О вас не знает никто: ни жители города, ни партизаны, ни фашисты!». Не удивительно: за пределами конспиративной квартиры «подпольщики» были абсолютно (не внешне, как краснодонцы) лояльны к оккупационному режиму: ни одной листовки или сводки Совинформбюро, не говоря уже о диверсиях или каких-либо практических действиях против оккупантов. Но в душе они были пламенными патриотами, в душе они страстно ненавидели фашизм… Не правда ли, стремление обходиться «Богом в душе» очень напоминает «пламенный патриотизм» прибалтийских подпольщиков?
Внешняя сторона церковной жизни есть выражение внутреннего состояния верующих людей. Она нужна не Богу — Бог самодостаточен. Обрядовость и вся атрибутика церковной жизни необходима людям для их врастания в Царствие Небесное ещё при земном существовании. Это опыт общения с Богом, с Его святыми и ангельским миром. Без земного опыта, без «наработок» небесного способа бытия при земной жизни в последующей жизни вечной, в Царствии Небесном, можно оказаться «не в своей тарелке».
Зато носители «Бога в душе» порой весьма охотно интересуются «тарелочками» НЛО, оккультными практиками и технологиями «халявного», без труда очищения души от страстей, обретения «просветлённого» сознания, обретения сверхспособностей. Ещё бы! Оккультные «наработки», а то и халявные «дары» ставят таких людей как бы выше «примитивной» массы неграмотных старушек в храмах. Носители «Бога в душе» негодуют на то, что православный священник часто именуется пастырем, проще говоря — пастухом, а прихожане храма — паствой. «Что я, скотина, которую пастух кнутом гонит в нужном ему направлении!?» — возражает их раздражённая гордыня.
Носители «Бога в душе» негодуют на то, что православный священник часто именуется пастырем, а прихожане храма — паствой. «Что я, скотина, которую пастух кнутом гонит в нужном ему направлении!?» — возражает их раздражённая гордыня.
Кстати, пастух на Востоке, в том регионе, где и родилась Православная Церковь, — это не пастух в российской глубинке. Пастух на Востоке идёт впереди стада овец или коз. Он разведывает местность на предмет опасностей, подстерегающих паству. Ведь впереди может быть пропасть, обрыв, бурная река, лев или медведь, с которыми пастух вступает в схватку, защищая вверенное ему стадо. И только обеспечив безопасность пути, пастух (пастырь) зовёт овец голосом, который те отличают от чужого зова. Через бурный поток пастырь слабых овец переносит на своих плечах. А если требуется, «Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец» (Ин. 10, 11), что и исполнил в земном Своём служении Иисус Христос. Пастырь — необходимое звено в цепочке «верующие—Бог». Звено не промежуточное, без которого носители «Бога в душе» намереваются обходиться. Священство учреждено Господом, как и сама Церковь, являющаяся Богочеловеческим организмом, конечной целью творения. Без священства не будет и Церкви, а без Церкви всё остальное творение не имеет смысла. Попробуйте представить себя вечным и живущим на цветущей планете, на которой кроме вас — ни одного человека. Бог Самодостаточен; без разумных существ, с которыми можно поделиться полнотой и сладостью бытия, создавать Вселенную не имело бы смысла. Разумными же существами будут только стремящиеся познать Бога. Познание Бога равнозначно стремлению соединиться с Ним, стяжать Божию благодать, что вне Церкви, т. е. для неверующего или скептика, невозможно, даже если он крещён в детстве. Неверие и скепсис лишают человека благодати, что в свою очередь приводит к ослаблению умственных способностей. Это открывается сразу на примере прародителей в раю. Как только ими была нарушена единственная данная людям заповедь — не есть от древа познания добра и зла, произошло мгновенное отступление благодати от прародителей. У них оскудение умственных способностей выразилось в неуклюжей попытке спрятаться от Всеведущего и Всевидящего Бога, а вместо покаяния вину сваливать на змея, друг на друга и даже на Самого Творца.
Пастырь — необходимое звено в цепочке «верующие—Бог». Звено не промежуточное, без которого носители «Бога в душе» намереваются обходиться. Священство учреждено Господом, как и сама Церковь, являющаяся Богочеловеческим организмом, конечной целью творения.
В Евангелии от Матфея Господь говорит: «Кто же скажет брату своему <…> «безумный», подлежит геенне огненной» (Мф. 5, 22). В представлении ветхозаветного человека безумие напрямую было связано с нечестием, т. е. с непочитанием Бога, или, говоря современным языком, с пренебрежительным отношением к Богу, с неверием в Него, по меньшей мере — с холодным равнодушием к вере. А со времени воплощения Сына Божия Бог познаётся только через Иисуса Христа, т. е. в Церкви: «Да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17, 3). Только в Церкви, то есть во Христе, и никак по-другому, человечество усыновляется Богу. Отец желает иметь детей, а не стадо полуразумных домашних животных, верующих «во что-то там», в «тарелочки» инопланетян и не знающих своего Творца и Его отеческой заботы и требований, направленных к их пользе.
Русские миссионеры проповедовали Евангелие языческим народам Крайнего Севера и народам Аляски. Эти народы не имели понятия о хлебе как пище, не говоря уже о символическом и сакральном (священном) его значениях. Миссионерам приходилось заменять слово «хлеб» на слово «рыба», и «хлеб насущный» превращался в «рыбу насущную». И «дети природы», которые не слышали ранее ни о хлебе, ни о Христе, но у которых, по выражению Апостола, «Дело закона <…> написано в сердцах» (Рим. 2, 15), часто оказывались более восприимчивыми, чем наши современные цивилизованные неоязычники, которые не могли не слышать о Христе.
Сегодня, спустя тысячелетие укоренения Православия на земле России, неоязычники злобно клеймят якобы чуждую русским людям «еврейскую веру» и призывают к возвращению к «русским богам». Много говорится о возвращении к традиционным религиям как к некоей панацее. Традиционность и древность верований не синонимы их истинности, о чём говорил убиенный православный священник и миссионер Даниил Сысоев. Плюрализм в области духовной в большей степени дезориентирует людей, чем прямое безбожие, превращая в духовный винегрет сами понятия веры и духовности. В наши дни и в области духовной зачастую присутствует потребительский подход человека, пришедшего как бы в духовный супермаркет, чтобы выбрать наиболее удобную и привлекательную пищу (чаще для ума, чем для сердца). Людям кажется, что как в горах все тропинки сходятся на перевале, так и все религии, а то и «духовные практики» ведут на Небо, в общий для всех конечный пункт прибытия. И они радостно устремляются на ту дорожку, которая выглядит более лёгкой, привлекательной и комфортной.
В представлении ветхозаветного человека безумие напрямую было связано с нечестием, т. е. с непочитанием Бога, или, говоря современным языком, с пренебрежительным отношением к Богу, с неверием в Него
А дорога на Небо — тесная и тернистая — всего одна. Если не брать случаев патологии, вынуждающих младенца входить в земной мир посредством кесарева сечения, все люди в земную жизнь входят одним-единственным путём, тесным и трудным, мучительным и для младенцев, и для их матерей. «И я — из тех ворот, откуда весь народ», — говаривал А. С. Пушкин. И никто этим фактом не возмущается, не кричит о плюрализме и альтернативах. Но Царствие Небесное, проще говоря, Небо, очень многие отождествляют с небом физическим над головой. А оно такое большое! В него можно отправиться со многих духовных космодромов: с Байконура, с мыса Канаверал, с территории Китая, с полигонов во Франции или в Африке… А на Небо, в Царствие Божие, ведёт всего одна дорога. Имя ей — Иисус Христос: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня» (Ин. 14, 6). Любой путешественник, собираясь в путь, должен довольно чётко представлять маршрут, знать не только пункт отправления, но и пункт назначения, иметь представление о карте и путеводных знаках. Христианский православный (Никео-Цареградский) «Символ веры» и является кратким путеводителем в Царствие Небесное. Итак, с Богом в путь, «ибо без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15, 5).