18:09 07.06.2017ВАВИЛОНКонстантин Зорин
«Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе. Каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если Волной снесёт в море береговой Утёс, меньше станет Европа, и также, если смоет край Мыса или разрушит Замок твой или Друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе». Это глубокое изречение английского поэта и священника Джона Донна злободневно особенно сегодня.
О поразительной взаимосвязи и огромной нравственной ответственности всех и всего в мире свидетельствует апостол Павел: «…тела ваши суть члены Христовы. Итак отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы? Да не будет! Или не знаете, что совокупляющийся с блудницею становится одно тело с нею? ибо сказано: два будут одна плоть. А соединяющийся с Господом есть один дух с Господом. Бегайте (Избегайте. — К. З.) блуда; всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела (1 Кор. 6, 15–18).
Не плоть, а дух растлился в наши дни,
И человек отчаянно тоскует…
Он к свету рвётся из ночной тени
И, свет обретши, ропщет и бунтует.
Безверием палим и иссушён,
Невыносимое он днесь выносит…
И сознаёт свою погибель он,
И жаждет веры… но о ней не просит…
Не скажет ввек, с молитвой и слезой,
Как ни скорбит перед замкнутой дверью:
«Впусти меня! Я верю, Боже мой!
Приди на помощь моему неверью!..»
Это проникновенное стихотворение «Наш век» написал 10 июня 1851 года Фёдор Иванович Тютчев. Жизнь ежедневно подтверждает суровую правоту великого поэта. Минуло полтора столетия, а что изменилось, особенно в вопросах личного характера?
В ряде западных стран под флагом свободы прав человека пропагандируются христианофобия, аборты и эвтаназия, а «право на смерть» провозглашается важнее права на жизнь.
Духовный писатель епископ Варнава Беляев различает растление тела и души: «Поскольку душа превосходит тело, а слово есть самое ценное и высокое в человеке, отличающее его от скотов и уподобляющее Богу (ср.: Бог-Слово), постольку растление души и осквернение слова — великий грех. Срамословие — болезнь, которой заболевают, впрочем, добровольно».
По мнению епископа Варнавы, сквернословие присуще всем векам, местам и народам. Это языческое наследие коренится в фаллических культах Древнего Востока, начиная с «глубин сатанинских» (Откр. 2, 24) и тёмных бездн разврата в честь Ваала, Астарты и прочих идолов и кончая классическими наследниками библейского Хама. Сквернословие и какое-то странное тяготение к нему находятся в прямой зависимости от того, насколько близок человек к Богу. Если он отходит от Бога, то сразу же движется в область сатанинскую и приобретает привычку призывать вместо Бога имя лукавого и вместо божественных вещей поминать срамные.
Этому активно способствует «изнасилование» языка — неотъемлемой части культуры и незаменимого средства общения. Каждое слово заряжено определённой энергией. Древняя мудрость гласит: «Словом можно спасти, словом можно убить». «Сколько, например, различных слов в мире, и ни одного из них нет без значения», — указывает апостол Павел (1 Кор. 14, 10). «Приятная речь — сотовый мед, сладка для души и целебна для костей», — учит Библия (Притч. 16, 24). Напротив, язвительный, циничный жаргон, осуждение, площадная брань, а тем более мат несут мощный отрицательный заряд.
Пожалуй, каждому довелось слышать, как грубо порой общаются люди. Они даже не отдают себе отчёта: «Мы не ругаемся, а разговариваем». Однажды мне пришлось кое-что уточнить у грузчика на рынке. Как я пожалел, что задал вопрос! Оставалось лишь потихонечку про себя молиться!
Мат и вообще издевательство над языком затрагивают самые интимные стороны жизни. Так, в западных странах, легализовавших гомосексуальные союзы, на церемониях бракосочетания поздравляют уже не мужа и жену, а «сторону А» и «сторону Б».
С февраля 2011 года Госдепартамент США вывел из официального оборота слова «мама» и «папа», поскольку они «оскорбляют геев и лесбиянок». При оформлении документов отныне будет значиться: «Родитель № 1» и «Родитель № 2». Руководители Госдепа объяснили: «Прежняя половая идентификация противоречит современным реалиям». Кстати, как теперь обращаться к дедушке и бабушке? Что-то типа «Родитель № 2 Родителя № 1»?
«Замечательно, да? — возмущается известный писатель-сатирик. — Бомбить Сербию, Ирак, Кувейт, Ливию, не говоря об Афганистане, — это политкорректно. А “папа” и “мама” — оскорбление. Кому-то из смышлёных юристов вступило в голову, что называть негров неграми неприлично. Поэтому вернее было бы говорить не “политкорректность”, а “политРАКЕТность”. Политкорректность — это всегда маскировка правды».
Впрочем, любые шутки меркнут по сравнению с новшествами американского законодательства. Теперь слово «проститутка» признано унижающим достоинство. Значит, унизительно не ремесло, а название! Поэтому бордель переименовали в «приют повышенных интересов», где нанимают «жертв обстоятельств»! А в двух штатах официально отменили слово «женщина», которое якобы оскорбляет трансвеститов. Замену нашли. По-русски звучит неприлично.
В ряде западных стран под флагом свободы прав человека пропагандируются христианофобия, аборты и эвтаназия, а «право на смерть» провозглашается важнее права на жизнь. Традиционные нормы морали успешно размываются новоявленными политическими партиями и общественными движениями. Они требуют легализовать педофилию, порнографию, вовлечение несовершеннолетних в половые связи и вообще сексуальную эксплуатацию.
Так, на парламентских выборах 2007 года в Нидерландах предвыборная программа одной скандально известной партии включала разрешение на продажу наркотиков, педофилию и запрещение религиозного воспитания. К счастью, лишь 3% населения страны поддержали эти безумные предложения. Но мощная волна назойливой пропаганды таких «гуманистических» идей совсем не за горами. Лиха беда начало!
Заповедь Божия «плодитесь и размножайтесь», данная Адаму и Еве в раю, не должна исполняться по законам рынка, играющего на самых низменных инстинктах. Народы остаются на земле, пока сохраняется брак, семья и деторождение. В наши дни эти основополагающие ценности подвергаются массированной атаке секулярной (безрелигиозной) идеологии, базирующейся на рыночном принципе: «Бери от жизни всё». В итоге — беспрецедентное число разводов, неполных семей, брошенных детей, искалеченных судеб, загубленных жизней…
Куда несётся общество без духовно-нравственных ориентиров и тормозов, где понятия «хорошо» и «плохо» каждый определяет сам? Это самоубийство для народов и государств.
«Горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким! — предостерегает пророк Исаия. — Горе тем, которые мудры в своих глазах и разумны пред самими собою! За то, как огонь съедает солому, и пламя истребляет сено, так истлеет корень их, и цвет их разнесется, как прах; потому что они отвергли закон Господа» (Ис. 5, 20–21; 24).
Всемирный словесный потоп и нравственная анархия захлёстывают нашу Родину. Россию швырнули на ложе порока и без конца призывают: долой комплексы, ограничения и запреты! Дескать, не сдерживайте страстные чувства. Увы, произошла ужасная подмена! Комплексом стали называть не только всё архаическое, болезненное и навязчивое, но и то, что мешает проявлять инстинкты (в том числе низменные). Оказывается, стыд и совесть — комплексы, от которых надо избавиться! Идеал психологического благоденствия — упрощённость и примитивность душевных переживаний. Зачем они вообще нужны, если мешают наслаждаться жизнью?!
«Ничто не делает столь бесстыдным, как испорченная совесть, — восклицает святитель Иоанн Златоуст. — Отчего блудницы бесстыдны? Отчего девственницы стыдливы? Первые не от греха ли? А последние не от целомудрия ли?»
По мнению доктора философских наук профессора Павла Гуревича, люди «без комплексов» — это запуганные, невротичные и насильственно развращённые личности. «Процесс начинается с устранения застенчивости, а завершается распадом души. Женщина рассказывает: “Сейчас я никого не люблю, но с сексом у меня всё в порядке”. Вы ощущаете несуразность этого признания? Нет? Поздравляю: вы без комплексов… Итак, я безумно очарователен, вы милы. Чего мы медлим? Встретимся, как чуть стемнеет… Отдадимся страсти. Отвернёмся от слезы ребёнка. На корню задавим ростки печали и раскаяния. Мы великолепны. Мы без комплексов», — ужасается П. Гуревич.
Прочитаем глубокое и пронзительное стихотворение «Народу!» православного поэта и исполнителя песен иеромонаха Романа (Матюшина):
Поверженная срамословьем,
Страна в отчаянье лежит.
Никто отныне не блудит:
Все занимаются любовью…
Мой замордованный народ!
Печальна полоса невзгод,
Прискорбна общая разруха,
Но страшно поруганье духа!
Когда глаголющие лживы,
Когда все силы — для наживы,
Когда забыто благородство,
Когда любуются уродством…
А вот как оценивают ситуацию сильные и влиятельные мира сего, находящиеся в гуще событий. В одной из радиопередач суперзвезда отечественной эстрады А.Б. Пугачёва искренне недоумевала: «Включаешь телевизор: убийства, насилие, менты, какая-то мерзость, чернуха. А почему? Потому что на низменном играть — это интересно. Я буду ругать это, но смотреть. Мне всегда в детстве говорили, что подсматривать, подслушивать, сплетничать — не дай Бог, нехорошо. А сейчас это всё — хо-ро-шо. Что делать?.. Может, конец света, которым так грозят, — это и есть конец нравственности, духовности? Может, это уже конец всего святого, светлого, и мы дойдём до такого конца в чернухе, насилии, абсолютном разращении нации?! Какой-то сгусток зла, уничтожение…»
В обществе царят духовно вредоносные и антинаучные стереотипы, в корне подрывающие святость и уклад семьи. Возьмём хотя бы миф о том, что ходить «налево» — полезно для здоровья. Любимый человек воспринимается как один из множества более-менее постоянных и подходящих партнёров. Это провоцирует супружеские измены, делает брак зыбким и вообще противоречит здравому смыслу. Поэтому сегодня как никогда актуальна битва за подлинную любовь.
Неизбежное следствие «свободной любви» (точнее, сексуальной распущенности без каких-либо без нравственных правил) — неукротимый рост числа искусственных абортов. Мотивы различны: скрыть следы преступления, сохранить «лицо», престижную работу, привычный стиль жизни, избежать «ненужных проблем», рождения нежеланных, «лишних» детей и пр.
При сознательном отвержении зачатого ребёнка инстинкт материнства и голос совести входят в жёсткое противоречие с личностным выбором. Женщина бежит от себя, изощрённо искажая и разрушая духовное «я». В моей книге «Что скрывают от молодых. Соблазны и болезни века» рассказывается о постабортном синдроме и способах его преодоления. Остановимся на ряде важных и малоизученных моментов.
Американские учёные Тереза Бёрк и Дэвид Риардон детально описывают страдания женщин, убивших младенца во чреве. Глубоко спрятанные переживания выливаются в депрессивные расстройства и личные драмы. Не сумевшие правильно выразить горе рискуют превратиться в завсегдатаев сомнительных сборищ и пошлых вечеринок. Наполняя жизнь весельем и смехом, они рассчитывают избежать слёз, которые душат в тишине и одиночестве. Рискованным поведением маскируется тенденция к самоотрицанию. Поэтому после аборта частота злоупотребления наркотиками возрастает в 5 раз, количество смертельных травм из-за несчастных случаев — в 4 раза, а самоубийств — в 7 раз.
Вот довольно типичная история пациентки по имени Джойс. На первый аборт она согласилась неохотно. Гинеколог настаивал, что велика вероятность рождения «ребёнка с отклонениями». После операции Джойс почувствовала страх, беспомощность, опустошённость и впала в депрессию. Она непрерывно плакала и мучилась сомнениями: действительно ли её ребёнок родился бы инвалидом, не ошибка ли это? На почве затяжного стресса она пристрастилась к алкоголю и наркотикам.
В начале второй беременности ужас перед необходимостью повторной операции сменился яростью, ненавистью и равнодушием к абортам: «Ну и что такого? Не первый раз, да и папаша у ребёночка… Я не хочу от него рожать. Раньше хотела, но он упустил шанс».
Второй аборт подтолкнул Джойс к неразборчивым половым связям. Решение о третьем аборте принималось с издёвкой: «Ну, вот и ещё одному конец. Пора забыть об уютном домике с садом».
На четвёртый аборт Джойс пошла без раздумий, ибо сердце опустело и утратило способность чувствовать материнскую боль. Отношения с мужчинами рушились на глазах. А к первому возлюбленному женщина испытывала лишь ненависть, потому что он заставил её полностью разувериться в жизни и свернуть на скользкую дорожку. Теперь Джойс опустилась до кратковременных отношений с женатыми мужчинами, включая случайных прохожих.
Так прерывание беременности исковеркало личность женщины: привело к крушению идеалов и надежды иметь родных детей. Джойс не нашла в себе сил измениться и отвергла заветную мечту о создании крепкой семьи с мужчиной, который любил бы её по-настоящему. Путь к счастью оказался отрезан, цели жизни растоптаны. Мимолётные удовольствия и бессмысленные вспышки страсти превратились в единственный источник утешения. Джойс выглядела трагическим персонажем — жалкой тенью женщины, которой могла бы стать.
Комплексом стали называть не только всё архаическое, болезненное и навязчивое, но и то, что мешает проявлять инстинкты (в том числе низменные). Оказывается, стыд и совесть — комплексы, от которых надо избавиться! Идеал психологического благоденствия — упрощённость и примитивность душевных переживаний.
Но Бог не желает смерти грешников. Своей неисповедимой милостью и долготерпением Он вывел падшую женщину на путь покаяния. Ей посчастливилось попасть в благотворительную организацию «Виноградник Рахили», которой руководила психотерапевт Тереза Бёрк. Там представилась благоприятная возможность критически оценить опыт аборта, осознать подавленные чувства, справиться с внутренними противоречиями и выйти из эмоционального оцепенения.
Джойс вспоминала, что прожила в опустошённом состоянии двадцать шесть лет. Пройдя реабилитацию, она оплакала потерю своих детей, почтила их память, покаялась и смирилась. Благодаря этому Джойс воспрянула духом.
В России поддержку женщин в период кризисной беременности и после аборта оказывает православный медико-просветительский центр «Жизнь», центры семьи при различных монастырях и храмах.
Как видим, смертные грехи цепляются друг за друга и тащат жертву на дно ада. Избавляясь от «своей плоти и крови», женщина сознательно подвергает себя ужасным последствиям. Однако, несмотря на это, антиабортные инициативы до сих пор не находят должной поддержки у исполнительной и законодательной власти, в средствах массовой информации.
Я знаю это по себе. Некоторые светские газеты и журналы не принимали мои статьи по антиабортной тематике, хотя с удовольствием печатали иные материалы. Один редактор даже заявил: «Что же теперь, абортов не делать? Вы пропагандируете страшилки, средневековые клерикальные взгляды!» Сказал бы уж без обиняков: «Мракобесие». По сути, так же отреагировала редакция крупного телевизионного канала.
Для человека, далёкого от Бога, перспектива запрета абортов ужасна: всё равно что поступиться драгоценной свободой. Разумеется, речь не идёт о случаях, когда врачам приходится выбирать между сохранением плода и жизнью матери.
Ныне сбывается пророчество апостола Павла: «В последние дни наступят времена тяжкие. Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся. Таковых удаляйся» (2 Тим. 3, 1–5).
Провидя грядущие антихристианские настроения, намерения и тенденции, святитель Игнатий (Брянчанинов) ещё в середине XIX столетия предупреждал: «Отступление попущено Богом: не покусись остановить его немощною рукою твоею. Устранись, охранись от него сам: и этого с тебя достаточно. Ознакомься с духом времени, изучи его, чтобы по возможности избегнуть влияния его».
Здравомыслящие люди возмущаются и ратуют за строгие карательные меры против растления, педофилии и прочих извращений. Но разве одни запреты и наказания способны переломить ситуацию?
Вспоминается эпизод из жизни российской императрицы Екатерины II. Однажды её сын, будущий император Павел Петрович, читал депеши из революционной Франции. Негодуя, он воскликнул: «Я бы давно всё прекратил пушками!» Царица отреагировала мудро: «Пушки не могут воевать с идеями».
Концепцию прав и свобод личности нужно сбалансировать идеей ответственности и подотчётности человека не только самому себе, но также другим людям и обществу в целом. Либеральные новшества не должны подавлять и уничтожать традиционные консервативные взгляды. Для верующего человека неприемлемы личные права, противоречащие заповеди о любви к Богу и ближнему.